Российский революционер, советский государственный деятель, писатель, переводчик, публицист, критик, искусствовед.
(11 ноября 1875, Полтава, – 26 декабря 1933, Ментона, Франция).
Отец – действительный статский советник А.И. Антонов; мать состояла в официальном браке с действительным статским советником В.Ф. Луначарским. Гимназистом в Киеве в 1895 вошёл в социал-демократическое движение. Окончив гимназию, в 1895-96 в Цюрихском университете изучал под руководством Р. Авенариуса философию и естествознание. В 1896 – 98 жил во Франции, Италии; познакомился с П.Б. Аксельродом, Г.В. Плехановым, В.И. Засулич, П.Л. Лавровым и другими, а также с западноевропейскими социал-демократами. Пережил период противоречивого процесса выработки марксистского мировоззрения и увлечения идеалистической философией Авенариуса, что наложило глубокий отпечаток на философские и эстетические взгляды Луначарского. С 1898 – в России; вёл революционную работу в Москве, Киеве и других городах. Неоднократно арестовывался, был в ссылке. Сблизился с А.А. Богдановым, испытал его влияние как философа и личности. Полемизировал с Н.А. Бердяевым (познакомились во время учёбы в Киевской гимназии), С.Н. Булгаковым. По предложению В.И. Ленина, высоко ценившего ораторский талант и литературное дарование Луначарского, в 1904 приехал в Женеву (к большевикам примкнул в 1903 после 2-го съезда РСДРП). Вошёл в редакции большевистских газет "Вперёд", "Пролетарий". Делегат 3-го съезда РСДРП (1905), выступил с докладом о вооруженном восстании. С 1906 в эмиграции. В 1909 один из организаторов группы "Вперёд". Философские разногласия, возникшие с Лениным в 1904-07, обострились и в 1908-10 переросли в политическую борьбу (см. его кн. "Религия и социализм", т. 1-2, СПб., 1908 – 11). В 1911 – 15 постоянный корреспондент ряда российских газет и журналов, в которых откликался на все сколько-нибудь заметные события западноевропейской художественной культуры. С начала первой мировой воины выступал против шовинизма в политике и искусстве. 9 января 1917 в речи на митинге в Женеве утверждал, что "Россия должна сейчас воспользоваться бессилием правительства и усталостью солдат, чтобы с помощью революции произвести коренной переворот" ("Литературное наследство", т. 80, М., 1971, с. 627). Тем не менее известие о Февральской революции "поразило его как громом", и он немедленно вступил в переписку и переговоры с Лениным. Считал "ошибкой" Ленина, которая "может дурно отразиться на будущем его", "его безусловное согласие ехать при согласии одной Германии безо всякой санкции из России" (там же, с. 637). Однако и сам Луначарский, оставив жену с сыном в Швейцарии, вторым поездом с группой политэмигрантов выехал через Германию и скандинавские страны в Россию.
Луначарский приехал в Петроград 9 мая. По заданиям ЦК и ПК РСДРП(б) вёл агитационно-пропагандистскую работу, разъясняя и отстаивая позиции большевиков. Делегат 1-го Всероссийского съезда Советов РСД (3-24 июня); от фракции объединённых социал-демократов избран членом Президиума съезда. 4 июня от имени большевиков и социал-демократов – интернационалистов внёс проекты двух резолюций с требованием "упразднить" Государственную Думу как организацию "наиболее реакционных элементов цензовой России" и Государственный совет как "обломок чёрной реакции" и обеспечить "переход всей власти в руки трудовых классов народа в лице исполнительного комитета Всероссийского Союза Советов РСКД, при контроле Временного Революционного Парламента" ("1-й съезд Советов", с. 84). 9 июня заявил съезду, что большевики уполномочили его, – "я не принадлежу к этой фракции, но говорю по их поручению" (там же, с. 379), – подчеркнуть мирный характер демонстрации 10 июня и сообщить, что сейчас ЦК и ПК большевиков обсуждают вопрос об отмене демонстрации; 11 июня произнёс речь в защиту позиции большевиков по отношению к войне. Со 2 июля был заведующим культурно-строительным отделом газеты "Новая Жизнь", созданной М. Горьким. 4 июля на объединённом заседании ВЦИК и Исполкома Всероссийского Совета КД говорил: "Наш долг взять власть в свои руки, как бы безнадёжно положение не было. Пусть мы захлебнёмся, пусть мы погибнем, мы будем апеллировать к истории и выполним свой долг"; затем предложил резолюцию о передаче власти в руки правительства, состоящего "из делегатов центрального органа Всероссийских Советов РСКД" ("Революция 1917", т. 3, с. 145, 146). 5 июля в письме к жене – А.А. Луначарской в Цюрих объяснял свою позицию в дни Июльского кризиса: "Мне пришлось солидаризироваться с большевиками, я произнёс самую тактичную речь в их защиту... Но... они далеко не считаются с моими советами». Я предупреждал на многих митингах... что петроградский пролетариат и революционная часть гарнизона, оторвавшись от всей значительно отставшей российской демократии, – погибнет и, вероятно, и революцию погубит. Теперь мужество заключается в том, чтобы просвещать массы и сдерживать их от чрезмерного напора, сравнительно лёгкого в Петрограде, но гибельного в целом.» Большевики и Троцкий на словах соглашаются, но на деле уступают стихии. А за ними уступаю и я" [Письма А.В. Луначарского жене (март – декабрь 1917), "Вопросы истории КПСС", 1991, № 2, с. 35]. Из письма от 13 июля: "Был, есть и буду враг вооруженной авантюры..." (там же, с. 36). Выражением этой позиции было и его заявление на совместном пленарном заседании ВЦИК и Исполкома Всероссийского Совета КД 17 июля, что "спасение революции – в нахождении средней линии тактики" "различных общественных групп", которые "в общей борьбе всё же будут самостоятельны" ("Революция 1917", т. 3, с. 337).
В ночь на 23 июля арестован Временным правительством по обвинению в государственной измене и заключён в тюрьму "Кресты". На 6-м съезде РСДРП(б) (26 июля - 3 августа) избран 26 июля заочно одним из почётных председателей съезда; в составе "межрайонцев" принят в большевистскую партию; выдвинут съездом кандидатом в Учредительное Собрание. Освобождённый из тюрьмы 8 августа, выступил на 2-й Петроградской конференции фабзавкомов и предложил выработать резолюцию протеста по поводу арестов большевиков; 11 августа на конференции выступил с докладом о культурно-просветительской деятельности пролетариата. 20 августа избран гласным петроградской Городской думы; руководитель большевистской фракции. 20 августа на заседании узкого состава ЦК РСДРП(б) введён в расширенную редколлегию газеты "Пролетарий" (одно из названий "Правды") как заведующий литературным отделом, а также в журнал "Просвещение". Из письма жене от 23 августа: "...я действительно популярный вождь пролетарских масс. Быть может, ни одно имя кроме Троцкого и Ленина, не пользуется такой известностью и любовью" ("Вопросы истории КПСС", 1991. № 2, с. 38). В день выступления генерала Л.Г. Корнилова (27 августа) на совместном заседании ВЦИК и Исполкома Всероссийского Совета КД от имени большевиков высказался против создания Директории, на чём настаивал А.Ф. Керенский, за передачу власти Советам; огласил проект резолюции большевиков о политическом моменте и программе действий. 30 августа подал в ЦК РСДРП(б) вместе с А. Лозовским (С.А. Дриздо), Ф.И. Драбкиной и другими сотрудниками газеты "Новая Жизнь" заявление с выражением несогласия с требованием ЦК выйти из состава сотрудников газеты [см.: "Протоколы ЦК РСДРП(б)", с. 36]. Из письма от 13 сентября: "Работаю я вовсю. Последнюю неделю я выступал 4 раза на громадных собраниях с лекциями. Теперь моя нормальная аудитория – 4000 человек. Всякая зала, в которой я читаю, полна... Но главная работа – культурно-просветительная городская. Сегодня целый день объезжал училища... Большую работу делаю я и по созыву конференции... пролетарских просветительских обществ" (там же, с. 38 – 39). 15 сентября сообщал жене о дискуссии в ЦК РСДРП(б) и на заседании большевистской фракции в Демократическом совещании: Троцкий стоял на точке зрения бойкота Предпарламента, его поддерживала ровно половина ЦК. Другая – стояла за использование этой трибуны: в ЦК защищал эту точку зрения я, а во фракции Рыков, Каменев и Рязанов. Неприятие участия могло бы быть истолковано массами как призыв к выступлениям. С этой стороны принятие мнения Троцкого было чревато опасностями. К счастью, оно было отклонено 78 голосами против 50" (там же, с. 39). Был избран заместителем петроградского Городского головы, председателем культурно-просветительской секции. "...Моя роль первой скрипки в культурно-просветительском деле получила широкое признание и среди большевиков, и в Советах вообще, и в Думе, и в пролетариате, и даже среди специалистов" (из письма жене от 25 сентября, там же, с. 40). 20 сентября утверждён ЦК партии членом Муниципальной группы ЦК. Был избран во Временный Совет Российской Республики (Предпарламент) и от профсоюзов в Государственную комиссию по народному образованию. 16 октября открыл 1-ю общегородскую конференцию Пролеткульта в Петрограде и выступил с докладом о задачах культурно-просветительского движения пролетариата.
В октябре письма жене свидетельствуют о неприятии Луначарским курса на вооруженное восстание. 2 октября: "Положение России ужасно, и сердце болит всё время за неё. С нею пропадём мы все" (там же, с. 41). 10 октября: "Озлобление против нас колоссально растёт на правом полюсе... Растёт страшное недовольство и в рабочей, солдатской, крестьянской среде, оно здесь пугает меня, и теперь много анархического, пугачёвщинского. Эта серая масса, сейчас багрово-красная, может наделать больших жестокостей, а с другой стороны, вряд ли мы при зашедшей так далеко разрухе сможем, даже если власть перейдёт в руки крайне левой, наладить сколько-нибудь жизнь страны. И тогда, вероятно, мы будем смыты той же волной отчаяния, которая вознесёт нашу партию к власти. Кадеты как будто на это и держат курс" (там же, с. 43). 18 октября: Мы образовали нечто вроде блока правых большевиков: Каменев, Зиновьев, я, Рязанов и другие. Во главе левых стоят Ленин и Троцкий. У них – ЦК, а у нас все руководители отдельных работ: муниципальной, профсоюзной, фабрично-заводских комитетов, военной, советской" (там же). 21 октября: "Быть может, левая демократия сделает героическое усилие одновременно социалистического и глубоко-патриотического характера, но, вероятно, погибнет на этом" (там же, с. 44). 20 октября в газете "Рабочий Путь" (одно из названий "Правды") было опубликовано заявление Луначарского о том, что в "Биржевых Ведомостях" помещена ложная информация о предоставлении им сведений городской милиции о готовящемся восстании. "Если кто-нибудь обращался бы с такого рода вопросом [о восстании.- Автор], то я ответил бы слово в слово то же, что товарищ Троцкий заявил 18 октября на заседании Петроградского Совета РСД" (Троцкий, в частности, утверждал, что "никаких вооруженных выступлений нами не было назначено".- См. "Революция 1917", т. 5, с. 120-21)..
Утром 25 октября Луначарский выступил в Городской думе в поддержку линии партии, о чём позже писал жене: "Политически я, конечно, солидаризировался с большевиками. Для меня ясно, что вне перехода власти к Советам нет спасения для России. Правда, есть ещё выход – чисто демократическая позиция, то есть фронт: Ленин – Мартов – Чернов – Дан – Верховский. Но для этого нужно со всех сторон столько доброй воли и политической мудрости, что это, по-видимому, утопия... Созыв Учредительного Собрания при толковой оппозиции большевиков, может быть, при участии их в общедемократическом правительстве, и тут трудности велики, но это – лучший исход" ("Вопросы истории КПСС", 1991, № 2, с. 45). Днём 25 октября выступал на экстренном заседании Петроградского Совета РСД (после Ленина и Троцкого, объявивших о победе революции); вечером избран членом Президиума 2-го Всероссийского съезда Советов РСД; в выступлении заявил, что "к тем, которые ушли [со съезда ушли меньшевики и эсеры – Автор], давно уже неприменимо название революционеров, – они... открыто переходят в лагерь корниловцев. С ними нам разговаривать не о чем" ("2-й съезд Советов", с. 9). Огласил написанное Лениным воззвание "Рабочим, солдатам и крестьянам!" (извещало о победе революции и переходе власти к Советам). Избран членом ВЦИК и утверждён наркомом просвещения (находился на этом посту до 1929).
27 октября писал жене: "Для меня он [переворот. – Автор] был неожиданным. Я, конечно, знал, что борьба за власть Советов будет иметь место, но что власть будет взята накануне съезда – этого, я думаю, никто не знал. Может быть, даже ВРК решил перейти в наступление внезапно, из страха, что, занимая чисто оборонительную позицию, - можно погибнуть и погубить всё дело. Переворот был сюрпризом и со стороны лёгкости, с которой он был произведён... положение страшно опасно и ответственно. Повторяю - несколько дней до конца. Выходом была бы демократическая коалиция. Я, Зиновьев, Каменев, Рыков за неё. Ленин, Троцкий – против... оборонцы... так же мало способны пойти на компромисс, как наши левые большевики" ("Вопросы истории КПСС", 1991, № 2, с. 45-46). 28 октября: "Я пойду с товарищами по правительству до конца. Но лучше сдача, чем террор. В террористическом правительстве я не стану участвовать... Лучше самая большая беда, чем малая вина" (там же, с. 47). 29 октября: "Ясно одно – с властью у нас ничего не выходит. Одни мы ничего не сумеем наладить. Сойдутся ли социалисты на чисто демократическом министерстве?– Не знаю. Но вне этого, - должно быть, кроме гибели для революции, ничего нет. К тому же я глубоко не сочувствую некоторым мерам. Например, длительному запрещению не только буржуазной, но и социалистической печати. [Декрет СНК от 27 октября – Автор] ...Погибнуть за нашу программу - достойно. Но прослыть виновником безобразий и насилий - ужасно... Пусть сорвёмся: декреты о мире, земле и контроле над производством народ не забудет" (там же, с. 47).
2 ноября подал в СНК заявление о выходе из правительства, ввиду того, что не может работать под гнётом таких фактов, как разрушение Кремля, уничтожение соборов Успенского, Василия Блаженного и других исторических памятников, о чём появились сообщения в газетах. Когда выяснилась частичная ложность этой информации и после разговора с Лениным 3 ноября Луначарский опубликовал обращение "Ко всем гражданам России!", в котором сообщал, что его отставка не принята и что он остаётся на посту, "пока ваша воля не найдёт более достойного заместителя". 8 ноября ВЦИК заслушал сообщение Луначарского о первых шагах Наркомпроса, 9 ноября на основе его сообщения утвердил декрет об учреждении Государственной комиссии по просвещению. 24 ноября ВЦИК по предложению Луначарского постановил передать Украине хранящиеся в Петрограде украинские реликвии и трофеи.
В первые месяцы после Октябрьской революции Луначарский предпринимал усилия по сохранению художественных, культурно-исторических сокровищ и памятников, для привлечения старой интеллигенции, которая, по словам Луначарского, "нас ненавидит лютой ненавистью" ("Вопросы истории КПСС", 1991, № 2, с. 50), на сторону Советской власти, для развития пролетарской культуры. В годы Гражданской войны был уполномоченным РВС Республики на фронтах и в прифронтовых районах. В 1933 назначен полпредом СССР в Испании.
Сочинения: Собр. соч., т. 1 – 8, М., 1963 – 67; Силуэты, М., 1965; Воспоминания и впечатления, М., 1968; В.И. Ленин и А.В. Луначарский, "Литературное наследство", т. 80, М., 1971.
Литература: Луначарская-Розенель Н.А., Память сердца. Восп., 4 изд., М., 1977; Павловский 0., А. Луначарский, М., 1980; А.В. Луначарский. Указатель трудов, писем и литературы о жизни и деятельности, т. 1 – 2, М., 1975 – 79.
А.Ф. Ростов.